Благодаря «оцененной» спецслужбами работе А.А. Пионтковского и его единомышленников тема плана мирной антикриминальной революции сейчас весьма обсуждаема. Не ушел от этой темы и не так давно созданный Экспертный совет оппозиции, группа активистов которого усиленно продвигает идею конкурса планов мирной смены правящего режима.
По правде сказать, это напоминает одну из легенд о Ходже Насреддине. Эмир бухарский собрал мудрецов и задал им вопрос: как справиться с Насреддином? Один сказал что нужно лишить его крови через отделение головы от туловища. Другой – что его нужно лишить воздуха, сдавив горло веревкой. Эмир прогнал их всех подзатыльниками со словами: «О бездельники, о мошенники! Как будто мы сами не знаем, что если отрубить человеку голову или удавить его веревкой, то он уже не воскреснет больше! Но для этого нужно сначала человека поймать! Вы же, бездельники, ленивцы, мошенники и глупцы, не сказали ни слова о том, как его поймать!»
А если серьезно, то прежде чем строить всякого рода планы «демократической пертурбации», неплохо бы сначала разобраться: почему в нынешней России народ не выполняет свою – продекларированную, между прочим, в Конституции – функцию источника власти?
При такой постановке вопроса первое, что нужно рассмотреть - действительно ли российский народ не выполняет функцию источника власти?
Формально – выполняет. Через выборы и референдумы. Но о каком «формировании власти через выборы» может идти речь после 4 декабря 2011 года и 4 марта 2012 года?! Кажется, что знаменитые «146 процентов Чурова» навсегда похоронили этот миф. Но на самом деле, этот миф похоронили не 146 процентов. Похоронила его фактическая неспособность народа разорвать чуровские фальшивки и отправить его, вместе со всеми его подельниками и бенефициарами этой аферы, за решетку на долгие годы, в назидание другим. И не нужно при этом ссылаться на «несовершенство» законов. Любой закон есть не более чем формализованное выражение некоего общественного компромисса, своего рода «общественного договора». А любой договор, как известно, есть отражение соотношения сил договаривающихся сторон. Иными словами, законодательство, с некоторым запаздыванием, отслеживает текущее соотношение сил в обществе. Следовательно, чтобы изменить в свою пользу законодательство, нужно вначале изменить – в свою же пользу – соотношение сил. И по-другому не может быть никак.
Но 4 декабря и 4 марта– это еще не все аргументы в пользу изложенной позиции. Избирательные подлоги были и в других странах. Например, в Египте. Не все гладко было и в Южной Корее, Индонезии, Индии, Пакистане, Бангладеш. Но в большинстве этих стран в таких случаях на политическую арену выходила армия, вовсе не желающая хаоса в стране, неизбежного при полном отсутствии доверия населения этих стран к официальной власти. В России же армия безропотно «проглотила» даже Табуреткина. И не было никаких массовых отставок генералитета – довольно действенного и в о же время сравнительно безопасного для самих протестующих невооруженного метода протеста и противодействия фактическому уничтожению армии как социального института. Это – яркий показатель неспособности нынешней российской армии, включая флот, выполнять роль своего рода институционального гаранта государственности, включая соблюдение основ конституционного строя и его защиту от преступных посягательств типа узурпации власти. Примерно то же самое можно сказать и о воинской общественности. «Проглотив» гибель «Курска» (правда о подлинных причинах гибели подлодки, на самом деле, на флоте известна) флот расписался в неспособности защитить даже самого себя. То же самое – с «братством» ВДВ, фактически «без боя» сдавшим одного из своих боевых командиров – полковника Леонида Хабарова, в невиновность которого не верит разве что полный глупец.
Таким образом, неспособность российского народа выполнять функцию источника власти (в том числе – как ее конечного контролера) можно считать доказанной фактами. И неспособность эта родилась не сейчас. Впервые в современной истории России она проявилась в 1993 году, когда, в отличие от 1991 года, не нашлось народных сил для гражданского противодействия военному перевороту. Второе ее проявление – выборы 2006 года, когда впервые были заметны явные признаки масштабных избирательных подлогов. И ничего, проглотили! Отчего же власти не бепредельничать дальше? Грех не ошкурить того, кто это позволяет. «Закон напрасно существует для тех, у кого нет ни мужества, ни средств его защищать». Этим словам почти два столетия. Их автор – Томас Бабингтон Маколей.
Следующий вопрос: почему так происходит? На этот вопрос должны ответить ученые. И лишь после их ответа можно будет всерьез говорить о каких-либо «дорожных картах». (В скобках: у автора есть своя версия ответа, но он приберег ее для научной дискуссии.)
Но жить нам нужно здесь и сейчас. И что-то делать.
Первое. По крайней мере, не покоряться. Еще в 2011 году Уильям Браудер сказал: «В России нет государства. Это территория, оккупированная горсткой преступников. В России живет 141 миллион нормальных, работящих, щедрых, умных, порядочных людей. И миллион преступников, которые все разрушают. А государства никакого нет.» (Небольшая, но грустная поправка: через полтора года после того, как Браудер произнес свои слова, число преступников – в его понимании – оценивается уже не в один, а в несколько миллионов. Режим усиленно – и успешно - расширяет свою социальную базу: если даже просто взглянуть на число полицейских на улицах наших городов и на стремительное расширение баз ОМОН, БСН, оперполков и т.п., то можно смело оценивать увеличение штата МВД по сравнению с 2011 годом, как минимум, в полтора, если не в два раза, то есть эта численность вплотную приближается к 3 или 4 миллионам. А если учесть увеличение окладов полиции примерно в два раза, то следует признать, что власть, исходя из своих жизненных интересов, поступает очень грамотно, увеличивая свою самую нужную ей социальную базу и делясь с ней частью узурпаторской ренты. И если посмотреть на выражение лиц полицейских, то следует признать, что власть в этом своем стремлении вполне преуспела. Насчет же количества порядочных, в смысле гражданской порядочности, людей господин Браудер, увы, чересчур оптимистичен.)
Таким образом, речь идет о том, что, как сейчас все чаще говорят, в России вместо легитимной власти установлен режим своего рода гетто, с господином комендантом, его комендантской ротой и зондеркомандами. Разумеется, есть и концлагеря, и гестапо. А главный принцип любого гетто – подавление всякого проявления человеческого достоинства его обитателей в их отношениях с герром комендантом и его охраной. Соответственно, основной формой борьбы (пусть и пассивной) каждого, кто не смирился со своим статусом узника гетто, становится противодействие всякому покушению администрации гетто на его человеческое достоинство. В первую очередь – это отказ от признания законности и правомерности указаний администрации, которые противоречат основам конституционного строя, нарушают права и свободы, установленные Конституцией. Кстати, это вовсе не означает непременного невыполнения таких указаний. Просто любое их исполнение расценивается не более как подчинение грубой силе, в силу чего вынужденный их исполнять становится потерпевшим от неправового принуждения и приобретает право требовать в справедливом и беспристрастном суде (а рано или поздно – после восстановления конституционного порядка в стране - такой суд состоится) компенсации понесенного материального ущерба (например, возврата уплаченных налогов на имущество, установленных нелегитимной властью), вреда здоровью (например, в результате полицейского насилия или лишения свободы) и морального вреда. Вполне возможно, что по данной категории преступлений против основ конституционного строя и прав человека не будет срока давности, а к лицам, признанным причастными к совершению таких преступлений, будет применена люстрация, в том числе – посмертная. При этом вполне может быть установлено, что возмещение вышеперечисленных видов ущерба и вреда потерпевшим или их наследникам будет осуществляться – непосредственно или в порядке солидарного регресса - из имущества люстрированных или их наследников. Таким образом, моральное сопротивление нелегитимной власти приобретает вполне осязаемые (хотя и в будущем) гражданско-правовой смысл и материальное содержание.
Второе. Рано или поздно, нынешний режим рухнет. Об этом говорит наука – теория устойчивости систем. Поэтому уже сейчас, во избежание инфраструктурного хаоса, очень вероятного в случае внезапного краха режима, необходимо готовить те структуры, которые примут на себя социально значимые функции регулирования и организации общественной жизни, от которых постепенно де-факто отказывается нынешний режим. Иными словами, самоорганизовываться в гражданские самодеятельные (неформальные) структуры, которые будут реально брать на себя насущные функции, по мере консолидации в этих структурах «людей, для оного дела умом пригодных». Ибо, как известно, единственный способ заменить лидера – это действовать вместо него. Например, самоуправление многоквартирными домами. Или общественное наблюдение за образовательными и медицинскими учреждениями. И т.д. Разумеется, тут же появятся провластные спойлеры, с деньгами и «заманчивыми» предложениями. К этому нужно быть готовыми и не попадаться на удочку.
Но есть еще более серьезный аспект. На случай внезапного краха режима к этому моменту крайне важно иметь работоспособные механизмы достижения гражданского согласия в среде оппозиции, иначе неизбежно возникнут «разборки» среди вчерашних союзников, и не факт, что мирные. Математико-статистический анализ итогов выборов в Координационный совет оппозиции показывает, что подавляющее большинство рядовых активистов оппозиции и им сочувствующих настроены на взаимное согласие, и этот потенциал необходимо реализовать. Каким образом – это предмет отдельного разговора (в скобках: у автора есть предложение и на этот счет).
Третье. Кроме простейшего пассивного сопротивления, нужно делать еще одну – тоже простую и очевидную – вещь. Мы живем в глобальном информационном пространстве. Мир, так или иначе, глобализован. И бенефициары нынешнего правящего режима, а также их главные клевреты – в первую очередь. Невзирая на все демонстративные меры режима по возвращению счетов чиновников из иностранных банков в Россию, их главные интересы остаются за рубежом (не будем забывать о подставных фирмах и лицах, на которых могут быть оформлены зарубежные активы), и чем выше статус того или иного лица, тем существеннее его «забугорные» интересы. Поэтому очень важно снабжать глобальное информационное сообщество правдивой и полной информацией о происходящем в России, тем самым формируя в глобальном масштабе адекватное понимание российской ситуации. В этом плане весьма перспективна динамично распространяющаяся в последнее время инициатива глобального гражданского бойкота Сочинской Олимпиады 2014 года. По мнению Владимира Абаринова, в любом случае, независимо от того, насколько удастся осуществить сам бойкот, эта кампания послужит формированию в глобальном информационном сообществе более адекватного представления о современной российской власти.
Не нужно никого ни о чем за границей просить, это непатриотично, а зарубежные граждане (в большинстве своем – искренние патриоты своих стран) к чужому непатриотизму тоже плохо относятся. Нужно всего лишь обращать их внимание на то, что покупать у тех, кто украл у своего народа – это та же скупка краденого. А продавать грабителям своего народа – это то же снабжение разбойника орудиями разбоя. И принимать таких людей в своей стране – это все равно, что принимать у себя в доме серийного убийцу или педофила. А дальше пусть каждый, кто хочет сам себя считать добропорядочным человеком и гражданином, решает сам.
И будь что будет.
Вот и весь план «антикриминальной революции».
Лев Лерман
