Дело Староверова - показательно-воспитательное – чтобы другим неповадно было
История с прапорщиком Лебедевым, ударившим девушку полицейской дубинкой по голове 15 сентября на митинге в Нижнем Новгороде, приобретает все более гротескные формы. Как и следовало ожидать, начальство в действиях прапорщика не обнаружило никаких следов преступления, хотя в законе и прописан запрет на то, чтобы бить людей спецсредствами по голове. Мало того, легким движением руки Лебедев превратился из нападавшего в пострадавшего – спустя несколько месяцев после митинга, он вспомнил, что, оказывается, когда его пытались удержать в момент избиения им фотографа, то причинили ему боль. А поскольку прапорщик был при исполнении, то во имя справедливости он жаждет, чтобы помешавший ему на несколько лет попал за решетку.
Кстати, Лебедев утверждает, что ударил Екатерину Зайцеву по голове случайно, однако на видеоролике прекрасно видно, что это был прецельный удар по голове. Как совершенно правильно рассчитал ОМОНовец, после такого удара его шлем выпал из рук Екатерины, и он, ни секунды не раздумывая, бросился его подбирать. А вот если бы удар и правда был случайным, то, наверное, ударивший в первый момент должен был бы растеряться – все-таки нечаянно закон нарушил, и обеспокоиться состоянием своей случайной жертвы – все-таки удар по голове, в некоторых случаях может оказаться даже смертельным. Но Лебедев правильно понимал, что за это действие ему ничего не будет, поэтому ни физическое, ни моральное состояние его жертв его не беспокоило.
В ответ на обращение Зайцевой в соответствующие инстанции по поводу нанесенного им удара он потребовал наказать ее за снятый с него шлем. Но потом обвинения были переадресованы Юрию Староверову, пытавшемуся защитить фотографа Мясковского. Сотрудник ОМОНа пережил боль в ходе этого инцидента. Причем, скорее всего, даже не физическую – что может такого уж болезненного сделать обычный парень профессиональному сотруднику ОМОНа, да еще облаченного в защитную форму? Ну разве что ущипнуть его за нос. Похоже, травма была именно моральная – хотел ударить сильнее, а не получилось. Как после этого считать себя настоящим ОМОНовцем, прапорщиком и мужиком? Боль от пережитого разочарования – самая мучительная.
Что и говорить - перед нами идеальный боец, слепо исполняющий то, что ждет от него начальство, включая даже рекомендации неписаные и непроизнесенные вслух. И неважно, кто перед ним – девушка, ребенок, фотограф или пенсионер. По всем законам жанра, за служебное рвение его следует повысить в звании.
Смотреть на все это неприятно, но можно такой типаж объяснить хотя бы профессиональными издержками – если ОМОНовец окажется человечным и склонным к рефлексии, то сложно ему будет кидаться с дубиной на митингующих. Чтобы заработать на хлеб, приходится и душу, и рассудок выключать. Может, человек ничего больше в жизни не умеет, кроме как дубиной размахивать? Не умирать же ему с голоду.
Но в бой с несогласными рвутся не только отдельные прапорщики, а даже люди вполне гражданские. Активисты прокремлевских молодежных движений не довольствуются тем, чтобы сладкие слезы счастья ронять, любуясь на портреты Владимира Владимировича Путина. Хочется им как-то и выслужиться, а вот как, если они даже не в ОМОНе? Способы есть, и применяются активно – свидетельские показания в суде. Если кто-то смеет не любить главу государства и назначенных им руководителей субъектов, смеет быть недовольным политикой их действий, тот должен быть наказан. И закон тут опять же – ни при чем: на таких «недочеловеков», в которых нет любви к ВВП и его «вертикали», законы Российской Федерации – в представлении нашистов и активистов МГЕР – распространяться не должны. Как поясняла одна такая активистка в ходе судебного процесса над Таисией Осиповой, когда запуталась в собственной лжи и ее на этом подловили, «они - враги».
Нижегородская ситуация здорово напоминает процесс над Осиповой. Показания активистки МГЕР Веры Исмятуллиной против Юрия Староверова - почти что дословная копия показаний прапорщика Лебедева. Но при этом есть большие сомнения, что девушка вообще присутствовала в тот день на акции: ее не обнаружили ни на одном из видеороликов и фотоснимков, которых в тот день в том месте сделано было немало.
Получается удобная такая схема расправы с несогласными: представители прокремлевских движений на суде действуют по сговору с представителями силовых структур, и в результате получаются реальные приговоры с реальными сроками.
Происходящее не удивляет никого из наблюдающих за этим процессом. Произвол силовиков, попрание норм закона, желание некоторых самым низким образом продемонстрировать свою преданность и лояльность режиму, когда на кону - судьбы живых людей – все это до боли привычно. И подтекст прочитывается легко: если вы будете протестовать - мы вас будем бить и сажать, и никакой закон вас не защитит. Дело Староверова - показательно-воспитательное – чтобы другим неповадно было. Если этого будет недостаточно для снижения протестной активности, появятся новые дела в отношении других оппозиционеров. А нужные свидетельские показания всегда найдутся, хотя на самом деле при нашей судебной системе можно легко обходиться и без них.
Ольга Моисеева
