На второй день процесса мы ждали новых свидетелей обвинения. Впечатлило явление Светланы Волковой – молодой особы, имевшей, по слухам, когда-то личные отношения с Ильёй Романовой и являвшейся в прошлом активисткой нижегородских "левых". Девушка бегло подтвердила, по вопросам прокурора, свои протокольные показания. Работала вместе с Романовым в охране, сторожем. Он якобы представился террористом, бравировал своим прошлым и болтал о нём на каждом шагу. Показывал ей разные порошки и просил закупить кое-что в аптеке; он «химичил» по ночам прямо на работе, на соседней стройке – Света слышала хлопки и видела пламя. Он участвовал в заседаниях оппозиционных организаций. После митингов в защиту Кулибинского парка он, якобы, нашёл молодых анархистов, готовых пройти обучение в его школе и продолжить его дело. Так вот прямо и говорил ей Романов: «Хочу создать террористическую организацию!».
Манера рассказа свидетеля и её ответов на вопросы являла противоречивые чувства: страх отступить от зафиксированных показаний, нежелание углубляться в детали, дабы не ляпнуть глупость, заискивание перед судьями и стыд за всё это перед нами. Было ясно, что зачитанные её показания составлены следователем, собственных её впечатлений там - процентов 20-30, но всё предложенное на допросе она подписала. Вопросы защиты это вскрыли: Света не понимала употреблённых «ею» в протоколе терминов. От вопросов предпочитала уклоняться: «вроде», «не помню», «не измеряла» и т.п. Свидетель, запуганный и «продавленный» ФСБ – не новость, но потом выяснилось и кое-что ещё...
Немалую роль в обвинении играет сомнительный текстовый файл с угрозой в отношении нижегородских «шишек». Без угрозы – нет теракта. Файл извлечён из компьютера, принадлежавшего прежнему квартиранту комнаты, которую снял Романов за две недели до примечательного взрыва. Романов отрицает, что вообще этот компьютер включал. Из его вопросов к Светлане выявилась предполагаемая связь девушки с этой комнатой: по её просьбе Романов и комнату снял, и ключи сделал, хотя теперь Света всё отрицает . А 26.10.2013, в день взрыва, она "случайно" оказалась на месте происшествия и расписалась в протоколе в качестве понятой. Если добавить, что вчера явилась она в суд в кампании следователя ФСБ, мило провела с ним в коридорах шесть часов и покинула здание в его же сопровождении, а сегодня на слушаниях застенчиво отрицала свою связь с «конторой», то роль её в этой истории выглядит очень мрачно.
Ещё скажу о защите парков – эту тему сегодня прокурор Винокуров пытался поднять, и весьма глупо. Автор этих строк участвовал непосредственно в организации двух митингов, возбудивших наши «органы» летом 2013г. Илья Романов никакого отношения к ним не имел, и рядом не стоял, хотя всех присутствующих на акции, конечно, не упомнишь. Безумными выглядят попытки «конторы» связать ранение любителя-пиротехника с прошедшими за два месяца до этого митингами. Но дай бог ему твёрдости в предстоящих испытаниях.
Манера рассказа свидетеля и её ответов на вопросы являла противоречивые чувства: страх отступить от зафиксированных показаний, нежелание углубляться в детали, дабы не ляпнуть глупость, заискивание перед судьями и стыд за всё это перед нами. Было ясно, что зачитанные её показания составлены следователем, собственных её впечатлений там - процентов 20-30, но всё предложенное на допросе она подписала. Вопросы защиты это вскрыли: Света не понимала употреблённых «ею» в протоколе терминов. От вопросов предпочитала уклоняться: «вроде», «не помню», «не измеряла» и т.п. Свидетель, запуганный и «продавленный» ФСБ – не новость, но потом выяснилось и кое-что ещё...
Немалую роль в обвинении играет сомнительный текстовый файл с угрозой в отношении нижегородских «шишек». Без угрозы – нет теракта. Файл извлечён из компьютера, принадлежавшего прежнему квартиранту комнаты, которую снял Романов за две недели до примечательного взрыва. Романов отрицает, что вообще этот компьютер включал. Из его вопросов к Светлане выявилась предполагаемая связь девушки с этой комнатой: по её просьбе Романов и комнату снял, и ключи сделал, хотя теперь Света всё отрицает . А 26.10.2013, в день взрыва, она "случайно" оказалась на месте происшествия и расписалась в протоколе в качестве понятой. Если добавить, что вчера явилась она в суд в кампании следователя ФСБ, мило провела с ним в коридорах шесть часов и покинула здание в его же сопровождении, а сегодня на слушаниях застенчиво отрицала свою связь с «конторой», то роль её в этой истории выглядит очень мрачно.
Ещё скажу о защите парков – эту тему сегодня прокурор Винокуров пытался поднять, и весьма глупо. Автор этих строк участвовал непосредственно в организации двух митингов, возбудивших наши «органы» летом 2013г. Илья Романов никакого отношения к ним не имел, и рядом не стоял, хотя всех присутствующих на акции, конечно, не упомнишь. Безумными выглядят попытки «конторы» связать ранение любителя-пиротехника с прошедшими за два месяца до этого митингами. Но дай бог ему твёрдости в предстоящих испытаниях.
Илья Мясковский
