Действующие лица:
Дмитриевский Абеляр Михайлович — историк, правозащитник. Крупный мужчина, 40 лет.
Халтурин Степан Михайлович — помощник прокурора. Молодой человек в голубом кителе, 23 лет.
Кутузова Ольга Михайловна — судья с внешностью воспитательницы детского сада. Стаж работы — 20 лет.
Плевакин Мирослав Михайлович — адвокат, почтенный дядечка с бородкой. 55 лет.
Башмачкин А.А. - представитель Минюста, худосочный мужчина неопределенной внешности и возраста.
Волконская Екатерина, урожденная Зайцева. Нацболка, студентка Смольного научно-исследовательского гуманитарного университета, 15 лет.
Судебный пристав, секретарь, полицейский, правозащитная и правоохранительная публика.
Россия, начало XXI века, конец декабря.
Действие происходит в помещении Растяпинского городского суда.
Сцена первая.
У входа в Растяпинский горсуд — толпа посетителей. Полицейский обстоятельно проверяет каждого, сумки — вручную, людей — через рамку металлодетектора. На 2 часа назначено заседание у судьи Кутузовой, время — 2:15.
Помощник прокурора проходит через толпу и рамку, разговаривая по мобильному телефону. Не замечает ни рамки, ни толпы. Полицейский отдает ему честь, рамка растерянно умолкает.
Помпрокурора. Брать или не брать? - оглядывается по сторонам, отходит в дальний угол коридора. - Ну и балбес! (дальнейшая часть разговора не слышна)
Адвокат Плевакин (пытается пройти через рамку металлодетектора, раздается оглушительный звон). А в чем, собственно, дело?
Полицейский. Снимите, пожалуйста, ремень — будьте так любезны!
Адвокат (придерживая ниспадающие штаны). Да я...
Полчаса спустя.
Адвокат вновь штурмует рамку. Металлодетектор опять пищит, словно его режут.
Адвокат (оставшись в одних только носках и ботинках). Да я......... даже в Гаагском трибунале такого не видел, … вашу мать!
Полицейский. Милостивый государь! Держите себя в руках! Здесь вам не базар, в конце концов, а государственное учреждение! Ладно. Так и быть — можете оторвать от своих ботинок металлические скобки для шнурков, и — свободны (сжалившись, передает адвокату плоскогубцы). Вот этим очень удобно! (доволен собой)
Сцена вторая. Зал судебного заседания.
Судья Кутузова. …и поскольку представитель защиты, будучи извещенным надлежащим образом, на судебное заседание не явился...
Дмитриевский. Ваша честь, адвокат явился — он не может пройти через рамку...
Судья. О чем вы говорите, ответчик?! Наш суд — самый гуманный в мире. Он выходит за всякие рамки! А... Вы имеете в виду, что он физически не может пройти? Так ему надо вести здоровый образ жизни. Голодать! Неделю — не меньше.
Дмитриевский. Ваша честь, я...
В зал, запыхавшись, врывается адвокат, прикрывшись ворохом одежды.
Судья. Уважаемый защитник, начало заседания было назначено на два, а сейчас уже — три!
Адвокат. Ваша честь, я...
Судья. Ладно, садитесь! Больше не опаздывайте. Начинаем судебное следствие. (ударяет молотком об стол)
Следующие три часа действия прерываются пыхтением адвоката, пытающегося одеться сидя. Из-за этого полноценного участия в заседании он принять не может, отделываясь по ходу короткими репликами.
Сцена третья. Там же.
На столе у судьи изъятое у Дмитриевского сотрудниками Центра по борьбе с экстремизмом 45-томное Полное собрание китайских летописей, рядом — половина батона.
Помпрокурора (продолжает зачитывать то ли ходатайство, то ли — обвинительное заключение). ...вышеупомянутый Дмитриевский получил от правительства КНР грант на разработку вопросов средневекового китайского права. Прокуратура требует присвоить ему статус иностранного агента! Далее. Дмитриевский явно имел целью запутать следствие, утопить его в материале и повести по ложному пути, для чего издал в качестве редактора полное собрание китайских летописей в 45 томах. Дмитриевский просчитался, полагая что в российской прокуратуре нет достаточного количества специалистов по китайскому языку! Проведена экспертиза текста на наличие в нем элементов экстремизма. Вывод экспертов — положительный! Экспертам за их работу выплачено вознаграждение 1 миллиард рублей.
Судья. Ходатайства со стороны защиты?
Дмитриевский. Ваша честь, помимо того, что у защиты имеется ходатайство о привлечении к ответственности работников прокуратуры с целью защиты нашей чести и деловой репутации, мы еще требуем вернуть из чужого незаконного владения нашу собственность, находящуюся в распоряжении суда. Дело в том, что 20 июля 2009 года я вместе с водителем вез грузовик моих книг — 20 экземпляров, т. е. 900 томов. Кроме того, со мной ехала присутствующая здесь Екатерина Волконская — участница акции «всероссийское шествие за батоном». Сотрудники отдела «Э», перекрыв трассу, совершенно бандитским способом, без всякой санкции прокурора, отняли у меня — книги, у нее (показывая на Волконскую) — батон. Требуем немедленно изъять указанные предметы, поскольку имеются основания полагать, что вторую половину батона они (указывая на помощника прокурора) — уже съели, или продали по баснословной цене через сеть Интернет. Что же касается первой половины — на днях истекает срок ее хранения.
Судья (ковыряя батон). Абеляр Михайлович! Ну что вы так волнуетесь! Батон только снаружи зеленый, а книгам и вовсе ничего не сделается! По ходатайствам у вас — все?
Дмитриевский. Нет, ваша честь. Прошу приобщить к материалам дела список судов Российской Федерации, в которых прокуратуре отказано в принятии к рассмотрению данного дела из-за низкого качества проведенного следствия. (зачитывает список) Нижегородский районный суд г. Н.Новгорода, Московский районный суд г. Н.Новгорода, Володарский районный суд Нижегородской области... (далее — для удобства вынимает Конституцию РФ, открывает перечень субъектов Федерации, продолжает читать) ...Окружной суд Чукотского автономного округа, Ямало-Ненецкого автономного округа, Верховный суд Республики Саха (Якутия), городской суд г. Тартарарыйска...
(зал начинает вибрировать от сдерживаемого смеха публики)
Судья (машет руками). Нам это совершенно неинтересно! Суд принял дело к рассмотрению, а споры о подсудности, согласно УПК недопустимы. Ходатайство отклоняется! (бьет молотком по столу) Переходим к судебным прениям. Защита — ваши вопросы к прокурору?
Дмитриевский. Я хочу спросить у прокурора: вы книгу читали?
Помощник прокурора (изменившись в лице, после некоторой паузы). Читал...
Дмитриевский. Хорошо известно, что если заниматься китайским языком три раза в неделю, то через 20 лет можно научиться читать вывески магазинов...
Судья. Абеляр Михайлович! Господину помощнику прокурора 23 года, из чего следует, что время выучить язык у него было, и книгу вашу он, разумеется, читал.
Дмитриевский (прокурору). И что вы можете сказать о концепции образа императора Цинь-Ши-Хуань-ди в современной китайской историографии?
Судья. Абеляр Михайлович! Я снимаю ваш вопрос как некорректный, прокурор целиком полагается на выводы эксперта!
Дмитриевский (краснея от напряжения). Хорошо! А что вы скажете об упомянутой в томе 38 на странице 2282 Книги версии Ван Мин Хуя?
Судья (ударив молотком по столу). В моем суде — не выражаться!
Дмитриевский (от волнения сбросив очки). Я догадываюсь, что в прокуратуре мою книгу не читали, но осуждают. Тем не менее, я даже готов пойти на возвращение status cvo ante bellum, и не предъявлять к ним претензий по поводу …
Судья. Абеляр Михайлович! Перестаньте забивать нам голову вашей латынью! Если я правильно поняла, мы сегодня собрались, чтобы всего лишь выяснить основную проблематику средневекового китайского права и степень его актуализации в рамках борьбы с экстремизмом в Российской Федерации! И если вас не затруднит — выражайтесь, пожалуйста, попроще...
Дмитриевский (прокурору). Вы заявили, что у вас нет оснований не доверять выводам эксперта. Исходя из написанного им — к вам вопрос: цитата из Конфуция может быть экстремистским материалом?
Помпрокурора (запинаясь). При определенных обстоятельствах... Может.
(зал дрожит от хохота, публика в восторге)
Судья (Волконской). Это вы смеялись?
Волконская. Я не смеялась! (шепотом, в сторону) Хоть это и было трудно!
Судья. Я слышала это из вашего угла! Вы уже пятый или шестой раз смеетесь! Выйдите!
Дмитриевский. Ваша честь, я сижу рядом с Волконской, и никакого смеха от нее не слышал!
Судья. Пристав! Выведите ее из зала!
Пристав (подскакивая к Волконской, церемонно кланяется). Сударыня! Будьте добры выйти!
Волконская, шурша юбками, уходит.
Судья. Продолжаем заседание. (Дмитриевскому) У вас есть еще вопросы?
Дмитриевский. Да. (прокурору) Ваш эксперт написал: я цитирую - «Одним из элементов, содержащих черты экстремизма в книге, является красно-черный цвет ее обложки... (вынимает роман Стендаля «Красное и черное») Скажите мне, какая из этих книг более экстремистская?
Троекратный удар грома. Хронодыра в углу из мышиной вырастает размером с корабельный иллюминатор.
Сцена четвертая.
Не выдержав происходящего в суде святотатства, с грохотом и искрами появляется Deux ex machina (Бог из машины) Бог выглядит как дед Мороз, в красной шубе и шапке. Ударив посохом оземь, радостно провозглашает: С Новым... 1917 годом! Ура...!!!
Сыплются праздничные конфетти, занавес падает.
КОНЕЦ
(Все возникающие совпадения с реальными обстоятельствами и действиями отдельных лиц просьба считать неслучайными. И, вообще, лучший театр в наше время — это суд! Да к тому же бесплатно).
